Зачастую потерпевшие своей беспечностью сами провоцируют похитителя на преступление — совершение кражи. Конечно, это не может служить оправданием для преступления, но и за неосмотрительность порой приходится дорого платить.
Полиграфолог был приглашен на предприятие, в котором из раздевалки сотрудников были похищены деньги одного из работников. При осмотре места происшествия и собеседования с потерпевшим было выяснено, что он хранил деньги в коробке, которая лежала в его открытом шкафчике. Коробка с деньгами лежала в этом шкафчике постоянно, в том числе, и на выходные. Почему при расследовании, важно уделять внимание мелочам, можно прочесть в истории из практики проверок по выделенной ссылке.
Пропажа была обнаружена спустя несколько дней после того, как хозяин проверял деньги в последний раз.
Обоснованно подозревать кого-либо не было никаких оснований. Разве что бригаду электриков другого предприятия, которые на выходных работали в помещении, откуда пропали деньги. Руководство предприятия, предложило провести проверку, как своих сотрудников, так и электриков. Таким образом, учитывая, что фактически на полиграфе в день можно было проверить не более 2-3 человек, перспектива расследования представлялась длительной.
В первый же день проверки, у одного из работников предприятия были выявлены устойчивые физиологические реакции, которые были квалифицированы как «ложь обнаружена».
После ознакомления руководства предприятия с заключением полиграфолога, ими было принято решение не откладывать на потом, а провести разбор с этим работником. В итоге работник признался в том, что он похитил деньги и обязался их вернуть.
Этот случай может быть примером классического идеального решения вопроса от начала до конца, то есть расследованием с выявлением похитителя.
Во-первых. Все обстоятельства кражи были сохранены ими в секрете до приглашения полиграфолога. По крайней мере, коллектив не знал никаких особенностей кражи (где лежали деньги, номиналы купюр, что лежало вместе с деньгами и др.). Это существенно помогло полиграфологу составить необходимое количество тестов с применением различных эффективных методик для проведения проверки.
Точность выводов говорит сама за себя. При оценке проведенных тестов по эмпирической системе ESS, вероятность того что полиграфолог принял ошибочное решение составила в тестах по методу контрольных вопросов в пределах 0,8-1%, а в тестах по методу CIT не более 7%.
Во-вторых. На стадии подготовки к проверке, руководство предприятия умело провело индивидуальные беседы с работниками о том, что полиграфная проверка это не обвинение и не подозрение, а способ всем подтвердить свою непричастность к краже. При этом полиграфолог присутствуя на этих беседах, уже имел возможность наблюдать за потенциальными проверяемыми и анализировать их эмоции по невербальным и вербальным признакам.
В-третьих. Получив заключение полиграфолога о причастности одного из работников, руководство предприятия, по «горячим следам дожало его» и получило признательные показания. То есть не дали работнику выработать линию защиты и уйти от ответственности.
В-четвертых. Руководство предприятия нашло способ документального закрепления ситуации. Похититель написал расписку о том, что деньги взял взаймы у потерпевшего со сроком возврата в определенную дату. Таким образом, похитителю отказаться от своих признаний уже было не выгодно, это не имело смысла, так как между ним и потерпевшим возникли легально оформленные гражданско-правовые обязательства — заем.
В-пятых. При проведении проверки на полиграфе, причастность проверяемого подтверждалась не только объективно картиной его физиологических реакций, но и его поведением. Проверяемый старался ментально противодействовать проверке, абстрагировался от проверки, складывалось ощущение, что он просто засыпал в кресле. Кроме этого, неестественно уплощенной было отражение характеристик по КГР. Также настораживало неестественно минимально количество жестов проверяемого и еще несколько микрожестов на лице, которые характеризуют эмоции человека.
Таким образом, результат проверки положительный во всех отношениях.